Процитируем житие св. апостола Петра:

Об окончательной же победе святаго Петра над Симоном волхвом все предают таким образом. Отчаявшись победить святаго Петра, собрав всех своих бесов, Симон пришел на середину Рима и сказал: -"Так как вы, римляне, до сих пор пребываете в своем безумии и, оставив меня, следуете за Петром, то и я покидаю вас; уже не буду я защищать города, но повелю моим ангелам взять меня на ваших глазах на свои руки и вознесусь к отцу моему на небо, откуда ниспошлю на вас великие казни за то, что вы не послушали слов моих и не веровали моим делам". 

Что же, смотрим, как именно был предан смерти Кинопс, и может ли этот случай быть обоснованием допустимости насилия.

Кинопс же, услышавши, что Иоанн учит народ на месте, называемом Каменевержение, призвал беса, помогающего ему в волшебстве, и, придя на место, где был Иоанн, сказал ему:
    - "Я хочу тебя больше осрамить и пристыдить, для чего и оставил тебя живым; потому иди на песчаный морской берег, - там ты увидишь мою славу и будешь осрамлен". 

С Кинопсом в это время было три беса, которых люди считали мертвецами, воскрешенными Кинопсом, и когда все пришли на морской берег, Кинопс ударил в ладоши, бросился в море и исчез в волнах; а народ закричал: 
    - "Велик ты, Кинопс, и нет никого большего тебя". 

Иоанн же приказал бесам, стоявшим тут в подобии человеческом, чтобы они не отходили от него, помолился Богу, прося, чтобы Кинопс не оставался более в живых, и Бог исполнил его прошение. Тихое море внезапно вскипело волнами, и Кинопс не мог выйти из моря, а погиб там. Бесам же, которых люди считали людьми, воскресшими из мертвых, Иоанн сказал: 
    - "Во имя Иисуса Христа, распятого и воскресшего в третий день, повелеваю вам: выйдите из этого острова". И бесы исчезли. Люди, пришедшие к морю с Кинопсом, три дня и три ночи сидели на песке, ожидая Кинопса, так что многие изнемогли от жажды и зноя, а трое детей даже умерли. Иоанн сжалился над ними, помолился об их спасении, воскресил умерших детей, исцелил больных и долго поучал их вере, так что все уверовали, крестились и разошлись по домам, славя Христа; а Иоанн возвратился в дом Миронов и часто выходил к народу, уча о Христе Иисусе. 

(Там же, http://www.librarium.orthodoxy.ru/orlov/o_petr.htm )

Видим, что и в этом случае св. апостол Иоанн полагается на помощь Божию, взывая к Нему с молитвой о праведном суде. Не этому ли учит и Писание? Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь (Рим. 12:19). 

"Просветитель" говорит далее:

Так же и святой апостол Филипп: он не приходил к архиерею, не осуждал его; но когда увидел, что архиерей пришел не для чего иного, как для развращения благочестивых, тогда и покарал его смертью.

Что же говорит житие апостола Филиппа?

Когда приведен был Филипп, архиерей со злобою начал говорить ему: 
    - "Не довольно было для тебя прельщать неученых невежд в Иудее, Галилее и Самарии? Ты и сюда пришел, к просвещенным грекам, рассеивая ту же прелесть, которой научился от Иисуса - противника Моисееву закону, за что Он был осужден, распят нагой на кресте и умер бесчестною смертию. Вы, ученики Его, тайно украли Его на соблазн многим и повсюду рассказываете, что Он Сам воскрес из мертвых". 

Откроем же Деяния, 13:

А Елима волхв ибо то значит имя его противился им, стараясь отвратить проконсула от веры. Но Савл, он же и Павел, исполнившись Духа Святаго и устремив на него взор, сказал: о, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, враг всякой правды! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени. И вдруг напал на него мрак и тьма, и он, обращаясь туда и сюда, искал вожатого. Тогда проконсул, увидев происшедшее, уверовал, дивясь учению Господню.

Неслучайно сказано здесь, что Павел говорил "исполнившись Духа Святого". Сам Господь устами Павла осудил волхва. Это подтверждают и слова проклятия: "рука Господня на тебя". Не Павел проклинает волхва, но Бог, Судия Праведный... И не Павел наказывает еретика, но Бог...

Точно также именно Бог, а не святой еп. Лев, действительное действующее лицо следующего примера из "Просветителя":

Так и святой Лев, епископ Катанский, не сразу осудил еретика Илиодора на смерть; но когда Илидор пришел в церковь, творя некие наваждения, чтобы прельстить благочестивых, святитель Лев вышел из церкви и сжег Илиодора огнем, и опять вошел в церковь, и совершил божественную службу.

Читаем житие святого:

Видя народ, беснующийся по колдовскому внушению, святой Лев понял, что время кротких увещеваний прошло. Он спокойно вышел из алтаря и, обвязав шею чародея своим омофором, вывел его из храма на площадь. Там он заставил Илиодора признаться во всех злодеяниях, приказал развести костер и без колебаний вступил вместе с чародеем в огонь, удерживая его омофором. Так они стояли в огне, пока Илиодор не сгорел, а святитель Лев, силой Божией, остался невредим. 

(http://www.days.ru/Life/life478.htm )

Мог ли св. Лев своей силой сотворить такое? Нет, но Сам Бог действовал через него, и суд Его праведен. То, что Сам Бог действовал через святого Льва, видно не только из удивительного способа убиения еретика, когда епископ сам стоял в огне, но и из предшествующих событий: великий колдун вдруг подчиняется епископу, позволяет обвязать себя омофором, да еще признается во всех злодеяниях!

Далее св. Иосиф переходит от жизнеописаний святых к неким "святым книгам":

Об этом свидетельствуют святые книги. В священных правилах, относящихся к гражданским законам, о неверных и еретиках говорится так: те, кто сподобились святого крещения, но отступили от православной веры и стали еретиками или совершали жертвы эллинским богам, подлежат смертной казни. Если жид дерзнет развратить христианскую веру, подлежит отсечению головы. Если же манихеи или иные еретики, ставшие христианами, начнут потом поступать и рассуждать по-еретически, да будут усечены мечом; а тот, кто знает об этом и не предает их казни, тоже подлежит смертной казни. Если же какой-либо воевода, или воин, или начальник общины, обязанный следить за тем, не поступает ли и не рассуждает ли кто-нибудь по-еретически, узнает о еретике и не предаст его суду, - даже если сам начальник и православный, он подлежит смертной казни.

О каких именно книгах идет речь, автор не указывает. Однако на основании ссылок на эти книги говорит далее:

Зачем же утверждать, что не подобает осуждать ни еретика, ни отступника? Ведь из сказанного понятно, что подобает не только осуждать, но и предавать лютым казням, и притом не только еретиков и отступников: и сами православные, узнавшие о еретиках или отступниках, но не предавшие их судьям, подлежат смертной казни.

Так что же это за такие святые книги и святые правила, говорящие о необходимости лютых казней? Неизвестно. Чуть ниже в тексте упоминается книга Номоканон, может, оттуда взяты эти правила?

Так возникла книга Номоканон, то есть правила закона. Книга эта, в которой божественные правила, заповеди Господни и изречения святых отцов смешались с гражданскими законами, составилась не случайно, но по Божьему Промыслу.

Судя по информации из интернета, существовало в разное время несколько вариантов Номоканона. В частности, в том, что мне удалось мне найти, о ересях есть лишь одно упоминание:

Разумеется, не запретили, в первую очередь потому, что подобных законов просто не было.

Начнем с того, что равноапостольный Константин в первую очередь известен тем, что издал закон о веротерпимости:

Сделавшись полновластным правителем Западной части Римской империи, Константин издал в 313 году Миланский эдикт о веротерпимости, а в 323 году, когда воцарился как единственный император над всей Римской империей, распространил действие Миланского эдикта и на всю восточную часть империи. После трехсот лет гонений христиане впервые получили возможность открыто исповедовать свою веру во Христа. 

(http://www.days.ru/Life/life1116.htm)

Так говорится в житии великого равноапостольного Константина. А историки поясняют:

Указ, изданный в Милане, провозглашал полную веротерпимость; язычникам представлялось право совершать обряды своего богопочитания и христианам также свободно поклоняться единому истинному Богу; дозволялось им строить храмы; возвращалось им все отнятое во время гонения; а кто через дар или куплю приобрел эти имущества, того вознаграждала казна. Константин запретил крестную казнь, отменил кровавые игрища в цирке, велел праздновать день воскресный, принял под свое попечительство сирот и детей, брошенных родителями, облегчил участь рабов. Он был крайне милосерд к бедным и увечным, оставляемым языческим обществом без помощи и призрения. Отдохнули христиане после тяжких гонений; по всем городам начались праздники обновления и освящения церквей; везде слышались хвалебные песни и благодарственные молитвы Богу; епископы свободно собирались, чтобы толковать о делах и нуждах церкви. Сам Константин иногда присутствовал на этих соборах, вникал в вопросы, касающиеся веры, и с готовностию делал все, что требовалось для пользы христиан. 

(Рассказы из истории христианской Церкви, http://www.librarium.orthodoxy.ru/orlov/o_const.htm)

Что же касается гонений на язычников, то об этом сказано следующее:

Созидая и украшая храмы Богу истинному, благочестивый царь старался разрушать капища, служившие убежищами гнусных пороков, и запрещать празднества языческие, охранять мир Церкви и смирять мятежных лжеучителей. Опасаясь возникновения споров еретических, император в 330 году постановил против лжеучителей закон, которым запретил им богослужебные собрания, - и в местах общественных и в домах частных, которыми они владели, повелев места их собраний отдать Церкви или обществу. Вера Константина была так глубока и жива, что он повелел изображать себя на монетах и портретах молящимся с распростертыми к небесам руками и запретил иметь подобные изображения в языческих требищах. 

(Рассказы из истории христианской Церкви, http://www.librarium.orthodoxy.ru/orlov/o_const.htm)

Отсюда, все-таки, нельзя сделать вывод, что еретики подвергались жестоким казням. Скорее, можно сделать вывод, что у них были отобраны некоторые культовые сооружения, и не более. А тот факт, что Константин запретил использовать свои монеты в языческих требищах, вынуждает нас признать, что эти требища, в целом, продолжали существовать на вполне легальных основаниях.

Далее св. Иосиф вновь возвращается к жизнеописанию апостолов и приводит те примеры, которые были рассмотрены ранее. При этом, как бы предугадывая логичное возражение читателя, автор поясняет:

Кто-нибудь может сказать, что одно дело - предать смерти с помощью молитвы, а другое - убивать осужденных на смерть с помощью оружия. Ответим ему так: это одно и то же - предать смерти с помощью молитвы или убить виновных с помощью оружия.

Аргументация при этом сводится к двум утверждениям. 

Первое:

И если бы не следовало предавать еретиков и отступников смерти и казням, то святые апостолы, божественные святители и преподобные отцы наши не убивали бы молитвой и силой, данной им от Бога, потому что смерть от молитвы более горька, чем смерть от оружия. Ведь если смерть - от молитвы, то совершенно ясно, что виновный осужден на смерть Богом: "Страшно впасть в руки Бога живаго!"(Евр. 10, 31.) А смерть от оружия часто бывает и по человеческому умыслу, и не так бывает страшна, как смерть от молитвы, - для тех, кто имеет разум; ибо человек смотрит на лицо, а Бог смотрит на сердце.

Насколько обосновано оно?
Мне думается, все же, не очень.

Взывая к Богу с молитвой, человек просит Бога о праведном суде. При этом молитвенник не полагается на свое суждение, а отдается на волю Бога. Если Богу будет угодно, и если прав я, то Он исполнит мою молитву. Если же я ошибся, если прошу о том, в чем неправ, то и не исполнит Бог моей молитвы, ибо в Боге нет никакой неправды и лжи...

Сам же автор признает, что "смерть от оружия часто бывает и по человеческому умыслу", т.е. не по воле Божией, а по человеческому мнению, которое может идти в разрез с мнением Господа. Однако вывод, сделанный св. Иосифом из этого утверждения, совершенно неочевиден: следовательно, казнь еретика милосердна по отношению к еретику, т. к. не лишает его надежды на спасение, а значит, прибегать к ней есть акт милосердия. Странный вывод, почему-то остро напоминающий просьбу о милосердной казни "без пролития крови", обыкновенную в то время на Западе.

Мне представляется поэтому, что переход от молитвы к физическому воздействию в данном вопросе неоправдан. Скорее, обратный вывод можно сделать из этого: раз "смерть от оружия часто бывает и по человеческому умыслу", а не по воле Бога, то и не будем прибегать к этому средству, дабы не прогневать нам своеволием Господа...

Второй аргумент допустимости "совмещать" или даже "заменять" молитву на убийство автор находит, обращаясь к Ветхому Завету:

Ибо так поступали пророки, праведники и благочестивые цари и во времена Ветхого Завета. Когда они видели, что кто-нибудь отступил от Господа Бога Вседержителя, то одних убивали мечом, других же поражали молитвой.

Здесь следуют многочисленные ссылки на примеры из жизни Моисея, Илии, Иуды Маккавея и т.д. Далее св. Иосиф вновь приводит ссылки на Новый Завет и жития Апостолов, которые мы рассмотрели ранее. Возвращаться к житиям Апостолов мы не будем, а вот вопрос Ветхого Завета требует особого рассмотрения.

(А.В. Карташев. "Очерки по истории Русской Церкви" М., "Терра", 1997)

Что же в действительности произошло?

Преподобный Ефрем Сирин прибег к хитрости, чтобы посрамить еретика Аполлинария. Он обманом получил на время еретические Аполлинариевы книги, хранившиеся у одной женщины, и склеил все листы в них, так что Аполлинарий не смог более использовать свои книги в решающем диспуте с православными, в результате чего последний был посрамлен и вскоре лишился жизни от скорби и великого стыда. 

(http://hristov.narod.ru/truth.htm)

О каком таком "предании злой смерти" говорит "Просветитель", неясно. От собственной гордыни умер еретик, и обвинять в этом святого Ефрема Сирина совершенно неправомерно.

К слову, мне представляется уместным привести здесь мысли другого святого, тоже Сирина, но Исаака:

Не питай ненависти к грешнику, потому что все мы подлежим ответственности. Если восстанешь на него ради Бога, то плач о нем. И для чего тебе ненавидеть его? Ненавидь грех его и молись о нем, чтобы уподобиться Христу, Который не гневался на грешников, а молился о них.
Преп. Исаак Сирин.

(Добротолюбие для мирян. Изд. Срет. мон., 2000, с. 41)

Ну и последний отрывок, который мы рассмотрим в этой статье, следующий:

Так же поступила и святая мученица девица Феодосия, которая родилась по обетованию святой мученицы Анастасии, семи лет постриглась в иноческий образ и с тех пор пребывала в монастыре неотлучно. Услышав, что царь Лев, из Исаврии, послал своего спафария, чтобы он сбросил и разбил икону Владыки Христа, изображенную на медных городских воротах, святая Феодосия поспешила к месту тому, и, увидев, что спафарий трижды ударил секирой по образу Спаса Христа, немедленно сбросила лестницу на землю, и предала спафария горькой смерти. Потом вместе с другими инокинями она отправилась в патриархию, и они побили камнями патриарха Анастасия, иконоборца, и здесь же святая была убита злочестивым царем, за образ Господа нашего Иисуса Христа.

Житие св. мч. Феодосии приводит совсем иную версию событий:

(http://www.days.ru/Life/life1169.htm)

Сразу бросается в глаза неправдоподобность версии "Просветителя".
Трудно представить себе немощную инокиню, убивающую специально обученного воина. Да и не говорит про это ничего житие, как и про закидывание камнями патриарха.
Кроме того, в версии св. Иосифа Феодору убивают "здесь же", самолично "злочестивым царем", в житии же - через восемь дней, в результате долгих избиений воином.

Таким образом, мы вынуждены признать, что св. Иосиф просто пал жертвой недобросовестных составителей доступного ему описания жизни св. мч. Феодосии, и строил свои рассуждения на основании явно ошибочных сведений.

Итак, предварительный разбор доводов 13 главы сделан.

Очевидно, что большинство аргументов и примеров "Просветителя" не выдерживают серьезной критики. К слову, большая часть вышеприведенных возражений была высказана св. Иосифу вскоре после выхода "Просветителя". Речь идет о "заволжских старцах", к которым часто ошибочно относят св. Нила Сорского, хотя, по сути, диспут вели его ученики.

К сожалению, по причине политических интриг, св. Иосифу запрещено было отвечать на высказанные ему обвинения, и мы не знаем поэтому, каковы были его ответы.

Но перед нами и не стоит задача очернить этого великого святого. Нет!
Задача моя совсем иная: выяснить, как следует относиться к "Просветителю", и является ли он мнением Церкви.

Д. Андрей Кураев совершенно справедливо замечает по этому поводу:

При чтении патристических трудов до конца неустранимы вопросы, требующие различать: Что именно этот церковный писатель сказал от себя? Что он сказал от лица своей школы, от лица той среды, в которой он был воспитан? Что он сказал по благодатному просвещению?

Как вопрошал св. Филарет Московский - "Так ли верно можно определить минуту, когда церковный писатель сделался святым, и следственно не просто писателем, подверженным обыкновенным недостаткам человеческим?" Ведь "любой человек, сколь бы мудр и свят он ни был, лишь становится христианином. В нем всегда есть большая или меньшая внутренняя разъятость; в нем никогда нет полноты целомудрия. Он внешне сочетает проявления христианской веры с непродуманным осуществлением еще-не-христианского. И это необходимо помнить, когда изучается развитие христианской мысли" (Л. Карсавин).

Любому христианину и читателю аскетических книг известно, что ощутимая близость и поддержка Божия то приходит к подвижнику, то отходит от него, призывая его самого к борьбе. Более того: даже в жизни Спасителя был момент, когда Дух Божий не дал Его человеческому уму тех знаний, которые не полезно было оглашать перед людьми (отсюда - незнание Сына Человеческого о дне Его Второго Пришествия). Апостолы, как мы знаем, и ошибались, и разногласили между собой (вспомним спор Петра и Павла по поводу обрезания), а в некоторых случаях прямо предупреждали: "говорю это по человеческому разумению" (Рим. 3,5; 6,19; 1 Кор. 9,8; Гал. 3,5).

Нередко и Отцы предупреждают, что выходящее их под их пера не было плодом благодатных переживаний и откровений, но было личным усилием их ума (хотя и тут все равно надо помнить, что это был ум, очищенный от страстей, ум, весь жившим потребностями духа). "Что касается нас, ищущих истину путем догадок и образов, то мы излагаем то, что пришло нам на ум, ничего не утверждая безусловно, как бы упражняясь" (св. Григорий Нисский. Об устроении человека, 16). "Поелику как гадаю я сам и как слышу от мудрых, душа есть Божественная некая струя и приходит к нам свыше или вся или правитель ее - ум" (св. Григорий Богослов. Стихотворение о смиренномудрии, целомудрии и воздержании). "Впрочем, нижеподписавшийся, произнося сие мнение по мере разумения, готов отрещись от онаго тотчас, как скоро узнает другое, более сообразное с истиною, свидетельствуемою Словом Божиим" (свят. Филарет Московский). Поэтому вполне православен вывод прот. Сергия Булгакова: "Отцы Церкви, прежде чем стать таковыми, были богословами, искавшими истину". И поэтому же в богословии "разум проводит свое острие по той черте, которая отделяет дарованное небом от приобретенного человеком. Ко всему, на чем лежит печать святости, предъявляется вопрос: есть ли это голос неба, его откровение, или это запрос духа?" (М. Тареев).
<...>
Святой - это не безгрешный человек и не безошибочный. Бывали у Святых и личные грехи, и богословские заблуждения, нравственные ошибки.. Что касается первых - то на эту тему было даже соборное предупреждение, призванное избежать обоготворения Святых Отцов. "Определено относительно изречения святого Иоанна Апостола: "Аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас (1 Ин. 1,8). Кто речет: смиренномудрия ради не подобает глаголати яко греха не имамы, а не ради того, что истинно есть: тот да будет анафема. Сие говорится не по смиренномудрию только, но по истине" (Правило 128 Карфагенского собора). "Определено и сие: аще кто полагает, яко самые слова молитвы Господней,в коих говорим: остави нам долги наша, святыми произносятся по смирению, а не по истине, да будет анафема" (Правило 130 Карфагенского собора). Святость не равна безгрешности. Святой - это кающийся грешник. Это человек, который покаянным отказом от иллюзии своей всегдашней праведности открыл в себе пространство для действия Божия.

А грехи - были... "И святые могут впадать в зависть", - свидетельствует блаж. Иероним. С ним самим это было: "Какой друг не устрашится того, как бы не стать врагом, если между Иеронимом и Руфином происходит то, что мы оплакиваем? О участь бедная и достойная жалости!" (Августин. Послание 73).
<...>
...Поэтому “Православная Церковь никогда не ставила знака равенства между святостью и непогрешимостью” (Л. Успенский).

Итак, с одной стороны, мы должны поступить в послушание к Отцам, с другой - мы знаем, что у каждого из них могли быть неточности и ошибки. И нужно учиться отличать случайное от духовно-необходимого в их творениях.

(http://www.kuraev.ru/patris.html)

Мы уже видели, что назвать безупречным (хотя бы с точки зрения фактов) "Просветитель" нельзя. Поэтому я рискну утверждать, что эта книга не является частью Священного Предания, а выражает частное мнение святого Иосифа, который, будучи великим святым, все же не вполне был прав в данном вопросе.

Часто доводилось слышать возражения, что "Просветитель" одобрен Собором 1504 года, и потому есть мнение Церкви. Насколько справедливо это возражение?

Житие св. Иосифа утверждает:

Главная книга святого аввы Иосифа писалась по частям. Первоначальный ее состав, законченный ко времени соборов 1503 - 1504 годов, включал 11 Слов. В окончательной редакции, сложившейся после кончины преподобного и имевшей огромное количество списков, "Книга на еретики" или "Просветитель" состоит из 16 Слов, которым предпослана в качестве предисловия "Повесть о новоявившейся ереси".

(http://www.xxc.ru/orthodox/pastor/iosif%20volockiy/index.htm)

А раз так, то и одобрить призывы к смертной казни еретиков, заключающиеся в 13 главе, Собор не мог. Следовательно, нельзя говорить о мнении Церкви в этом вопросе.

С другой стороны, пусть даже и не были изложены письменно эти мысли. Мог ли Собор одобрить мнение св. Иосифа, изложенное им устно, и "подписаться" под ним?

Возможно. К сожалению, мне не удалось найти текстов Соборов 1503-1504 гг., и потому мне трудно судить о достоверности этой гипотезы.

Во всяком случае, мне достоверно известен только текст проклятия в адрес еретиков:

Собор 1504 года определил внести анафему еретикам в чин Торжества Православия. В чиноположении Недели Православия Троицкой книги из Кремлевского Успенского собора (XV — XVIII вв.) имеется такое проклятие: “Новии еретицы, не верующие в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, и в Пречистую Богородицу, и похулившеи всю седмь Соборов святых отец, Касьян архимандрит Юрьева монастыря, Ивашко Максимов, Некрас Рукавов, Волк Курицын, Митя Коноплев и их ересеначальствовавшии в русстей земли, и вси их поборници и единомысленници, и развратници православной вере христианстей, да будут прокляты”.

(http://www.kongord.ru/Index/Ch_vs_ss/Fathers/MtrIoann/predisl.htm)

Как видим, никаких призывов к насилию Церковь не произносит... А если так, то и "Просветитель" остается частным мнением св. Иосифа.
(Автор был бы благодарен тем, кто может предоставить ему полный текст решений Собора)

Обычно автор, заканчивая работу, надеется, что его детище будет жить вечно.
В моем случае ситуация обратная - я был бы рад, если бы эта статья умерла еще до появления на свет. Я бы никогда не взялся за перо (или, в данном случае, за "мышь"), если бы имел возможность ознакомиться с четко сформулированным мнением Церкви по отношению к 13 главе книги "Просветитель" и к практике убийства еретиков. Увы, такого мнения нет. Отношение к "Просветителю" колеблется от безусловного и всецелого принятия до чуть ли не обвинения в ереси. В этой ситуации не остается ничего иного, как формулировать собственную позицию, исходя из имеющихся в наличии материалов.

Думаю, ни у кого из православных нет сомнений в том, что насилие и даже смертная казнь иногда необходимы. Необходимо вступиться за слабого, остановить руку убийцы, защитить ребенка... Но когда нет непосредственной опасности для жизни людей, обоснованно ли применение смертной казни? Ведь этим мы лишаем человека шанса на покаяние...

Господь и Бог наш Иисус Христос, молитвами отца нашего Иосифа Волоцкого, да просветит нас и наставит на путь истины...